А.С. Касиян. «Россия и Норвегия, 1905—1914 гг.: становление дипломатических отношений»

5 мая 1909 г. увидела свет записка (memoria) норвежского правительства с изложением основных принципов будущего правопорядка на Шпицбергене. Предварительный план этой записки, которая фактически являлась первым норвежским проектом шпицбергенской конвенции, имел сокращённый и развёрнутый вид («короткая» и «длинная» записка). Первый вариант состоял из пяти пунктов, на которых строился норвежский проект. Во-первых, Шпицберген должен был сохранить статус terra nullius. Во-вторых, уголовных преступников, предписывалось отправлять на родину и судить по законам их государства. В-третьих, международная комиссия должна была состоять из пяти членов, норвежца, шведа, русского, американца и англичанина (в более позднем варианте — только из представителей Норвегии, России и Швеции), регистрировать занимаемые на Шпицбергене участки и заверять документы в администрации северонорвежского г. Тромсё. В-четвёртых, административные правонарушения предполагалось рассматривать в суде Тромсё. Наконец, апелляцию на решение этого суда можно было подавать в третейский суд из выбранных представителей норвежской, русской и шведской национальностей.

В расширенном варианте к вышеназванным пунктам добавлялись ещё шесть, касавшиеся принудительного приведения в исполнение судебного приговора, апелляции к исполнительной власти, международно-правововой помощи, охоты и промыслов, третейского суда. Основным пунктом, вызвавшим закономерный протест как с российской, так и со шведской стороны, являлось стремление норвежского правительства сконцентрировать нити управления судебной властью на Шпицбергене в руках северонорвежского судьи.

После знакомства с норвежской и шведской программами по шпицбергенскому вопросу во Втором Департаменте весной 1910 г. состоялось заседание во главе с А.К. Бентковским с целью составления инструкции российским делегатам на конференции. Помимо представителей МИД в Особом Совещании участвовали представители от Министерства Торговли и Промышленности, Юстиции, Морского Министерства, а также Главного Управления Землеустройства и Земледелия. В ходе анализа норвежского проекта выделился ряд проблем (организация исполнительной, законодательной и судебной власти, земельные отношения, охота и промыслы, рабочее законодательство, финансирование, арбитраж), которые предполагалось поднять на конференции. Больше всего нареканий вызвал норвежский вариант устройства гражданской и уголовной юрисдикции на Шпицбергене, а именно: целесообразность передачи функций гражданского суда первой инстанции норвежскому судье в г. Тромсё; сосредоточение в руках международной комиссии законодательной и судебной власти (апелляционная инстанция); взаимосвязь между национальными и шпицбергенским судами, полномочия полиции на архипелаге. Вопрос о праве собственности на земельные участки в связи с развитием угольной промышленности и претензиями США стоял не менее остро. В норвежском и шведском проектах предлагалось ограничить это право, запретив занятие участков от лица государства. Отличительной чертой шведского проекта было предложение использовать суд в Стокгольме как высшую апелляционную инстанцию для Шпицбергена. Кроме того, именно шведское правительство выдвинуло идею предварительных норвежско-шведско-российских переговоров для выработки совместного проекта до созыва общей конференции, а затем предложило принцип кондоминиума, на котором строились проекты конвенции 1910и 1912 гг.

В мае 1910 г. шпицбергенский вопрос обсуждался в Совете министров во главе с П.А. Столыпиным. Особое внимание обращалось на первенство русских поморов в освоении архипелага и на его стратегическое значение. Последнее, по мнению министров, основывалось на перспективе строительства на Мурмане военной гавани, которая располагалась бы в суточном переходе от архипелага, и наличии каменноугольных месторождений (уголь мог использоваться как топливо для морского и железнодорожного транспорта). Кроме того, расположение Шпицбергена «на пути следования судов в устье Сибирских рек» требовало от российского правительства «с точки зрения русских торговых интересов не допускать преобладания на архипелаге какой-нибудь иностранной державы»; промыслы Шпицбергена также рассматривались как стратегически важная сфера, в которой Россия давно потеряла первенство. На заседании Совета министров были сформулированы три основных принципа, положенных в основу инструкции российским делегатам на конференции.

Во-первых, архипелаг Шпицберген и о. Медвежий должны были сохранить статус terra nullius, что означало свободный доступ граждан всех государств к эксплуатации шпицбергенских природных ресурсов. Во-вторых, острова должны были оставаться нейтральной территорией в случае войны.

В-третьих, предполагалось, что российские, норвежские и шведские делегаты смогут принимать равное участие в управлении архипелагом. А.П. Извольский подчеркнул, что ни одному из государств нельзя отдавать приоритет в шпицбергенском правопорядке. Министр иностранных дел всерьёз опасался, что Российская империя, оказавшись в стороне от эксплуатации природных ресурсов Шпицбергена, будет отстранена новыми державами, заявившими о себе на островах (наиболее опасными конкурентами считались США и Германия).

К инструкции российским делегатам прилагался проект конвенции из семи глав и 47 статей. Особое внимание в нём уделялось администрации, судебным порядкам и отношениям, касающимся недвижимого имущества на Шпицбергене. Управление архипелагом, согласно проекту, передавалось международной комиссии, куда входили три человека, избиравшиеся на шесть лет правительствами Норвегии, России и Швеции из граждан своего государства. Ключевой фигурой, наделявшейся большими полномочиями должен был стать мировой судья, назначавшийся международной комиссией и ответственный перед ней. Полицейский контроль осуществлялся штатом полицейских во главе с комиссаром, также ответственным перед комиссией. Российский проект предусматривал разделение властей на Шпицбергене на законодательную (международная комиссия), судебную (мировой судья) и исполнительную (полицейский комиссар). Причём последнее слово всегда оставалось за подконтрольным комиссии судьёй. Многие детали подлежали дальнейшей проработке в ходе совещания.

<< Предыдущая страница   [1] ... [40] [41] [42] [43] [44][ 45 ] [46] [47] [48] [49] [50] [51] ...  [58]   Следующая страница >>