А.С. Касиян. «Россия и Норвегия, 1905—1914 гг.: становление дипломатических отношений»

Среди норвежских геологических экспедиций к Шпицбергену в начале XX в. отметим четыре под началом Г. Исаксена (1906, 1907, 1909, 1910 гг.) и ряд частно-правительственных под руководством геологов А. Хуля и А. Стаксруда (1909, 1911—1914 гг.). Первые две финансировал принц

Монако Альберт I, остальные получили частичную правительственную поддержку в форме стипендий Фонда Нансена и университета Христиании. Если Г. Исаксен ставил перед собой прежде всего исследовательские задачи в области топографии и геологии, заложив прочную базу для дальнейших ежегодных работ на архипелаге норвежских учёных, то в деятельности А. Хуля сочетались личные научно-коммерческие амбиции и политико-экономические интересы государства. Впервые побывав на Шпицбергене в составе экспедиции Г. Исаксена в качестве геолога (1907), учёный к 1914 г. занял 13 угольных участков, из-за чего имел серьёзные трения с М. Левиным.

Накануне шпицбергенской конференции 1914 г. (см.: Глава 3, §4) в норвежской газете «Morgenbladet» были опубликованы письма главы российской компании M. Lewin&Co в норвежский МИД (28 мая 1913 г. и 5 мая 1914 г.), где предприниматель жаловался на притеснение со стороны начальника норвежской экспедиции А. Хуля, установившего заявки на территории, намеченной для занятия русской фирмой. М. Левин отмечал отнюдь не научное стремление А. Хуля к преумножению собственного благосостояния под видом защиты государственных интересов, что к тому же противоречило 43-й статье заключительного протокола конференции трёх северных государств от 26 января 1912 г. По сведениям М. Левина, с 1908 по 1913 гг. норвежский геолог занял 13 участков в заливах Шпицбергена (Грин-харбор, Бельсунн и др.) общей площадью 2 —3 тыс. кв.км. Несмотря на то, что позже А. Хуль продал все эти спорные участки русской фирме, автор статьи подчеркнул, что в МИД Норвегии до сих пор не отреагировали, хотя это был не первый случай злоупотребления норвежских граждан поддержкой короля и правительства в личных целях. Высказывая свои опасения относительно выхода вопроса за рамки частного, он возлагал все надежды на предстоявшие переговоры.

А. Хуль участвовал в создании нескольких норвежских угледобывающих компаний на островах, а в 1915—1916 гг. способствовал передаче американских угольных рудников в «норвежские руки». Норвежское правительство, заинтересованное в связи с конференциями по шпицбергенскому вопросу в закреплении своего экономического присутствия на полярных островах, охотно финансировало подобные мероприятия. Так, при ходатайстве Департамента по делам Церкви и Образования на экспедицию А. Хуля (1911—1912 гг.) было выделено 15.000 норвежских крон.

Таким образом, начавшаяся на рубеже XIX—XX вв. промышленная эксплуатация Шпицбергена заключалась прежде всего в интенсивной разработка его каменноугольных месторождений. К 1914 г. заявили о своих промышленных интересах на архипелаге такие государства как США, Великобритания, Германия, Норвегия и Россия. При этом в результате серьёзной конкуренции с британским возобладал американский капитал. Норвежские и российские капиталовложения были не столь значительны, но благодаря деятельности отдельных учёных-геологов, государственные интересы России и Норвегии также оказались достойно представленными на Шпицбергене накануне Первой мировой войны.

§3. Подготовка международной конференции по Шпицбергенскому вопросу.

Изменение статуса Норвегии поставило на повестку дня вопрос о Шпицбергене. В феврале 1906 г. А.Н. Крупенский обратил внимание своего правительства на политическое и экономическое значение английских и американских угольных компаний, чьи капиталы составляли фундамент местной горнодобывающей промышленности. Вербальная нота Е. Лёвланна А.Н. Крупенскому от 6 июня 1906 г. содержала заверения в норвежском желании сохранить, согласно соглашению 1871 —1872 гг., статус Шпицбергена как terra nullius. Российский посланник, тем не менее, опасался, что популярность норвежских перевозок и норвежской почтовой конторы на архипелаге будут расценены мировым сообществом как «проявление норвежского суверенитета». В течение лета 1906 г. в МИД России поступило несколько тревожных депеш от российского вице-консула в Хаммерфесте Г.Г. фон Цур-Мюлена. Он сообщал о доминировании норвежцев практически во всех шпицбергенских промыслах, их активности в научном и промышленном освоении островов, о росте влияния американских и британских капиталов.

Осенью в российском МИД усилилось беспокойство, подогревавшееся европейской прессой, относительно норвежского намерения поднять вопрос о статусе архипелага. А.Н. Крупенский вновь попросил разъяснений у Ё. Лёвланна, который повторил позицию норвежского правительства, заявленную летом, но с оговоркой, что «за будущее ... ручаться нельзя». Последнее замечание насторожило русского посланника и заставило обратить особое внимание на усложнение внешнеполитической обстановки вокруг Шпицбергена, куда всё чаще направлялись иностранные экспедиции. А.Н. Крупенский советовал своему руководству «заручится хорошей картой в будущем розыгрыше Шпицбергена» и помимо использования умелой дипломатии снарядить на острова частно-коммерческую экспедицию.

В январе 1907 г. вопрос о Шпицбергене активно обсуждался в совете экспертов при министерстве Ё. Лёвланна с целью выяснить степень материальной заинтересованности в нём Норвегии. Отметим, что уже тогда возникли идеи об организации норвежской полиции на архипелаге и его возможного присоединения к Норвегии. Но из-за вероятного несогласия других государств и материальных затрат норвежское правительство вело себя осторожно, выдвинув инициативу в вопросе правового урегулирования на Шпицбергене с упором на рациональное использование его природных ресурсов.

В середине февраля 1907 г. правительства государств, участвовавших в соглашении 1871—1872 гг. (Россия, Швеция, Великобритания, Германия, Франция, Дания, Бельгия и Нидерланды), получили от Е. Лёвланна ноту, в которой выражалось желание норвежского правительства урегулировать внутреннюю правовую ситуацию на Шпицбергене без изменения его международного статуса, в связи с чем запрашивалось мнение заинтересованных держав. Отсутствие гражданской и уголовной юрисдикции вызывало неразрешимые конфликты между частными лицами и предприятиями, занимавшимися промыслами, угледобычей, туризмом, и угрожало жизни проживавших там граждан различных государств.

<< Предыдущая страница   [1] ... [38] [39] [40] [41] [42][ 43 ] [44] [45] [46] [47] [48] [49] ...  [58]   Следующая страница >>