А.С. Касиян. «Россия и Норвегия, 1905—1914 гг.: становление дипломатических отношений»

Не все русские газеты были единодушны в шпицбергенском вопросе. Так, «Петербургские ведомости» поддержали шведского посланника, советуя М.К. Сидорову «не продолжать более этой полемики», поскольку «громадной России некогда же заниматься Шпицбергеном, когда на бесконечном пространстве её есть своего рода ближайшие Шпицбергены, требующие и заботы, и расходов». В ответ редакторы «Биржевых Ведомостей» заметили, что «не следует легкомысленно растрачивать государственного состояния, собранного трудами и потом наших достопамятных предков».

Редакцию «Петербургских ведомостей» трудно упрекнуть в голословности. В последней трети XIX в. перед Российской империей стоял ряд насущных задач. Последствия Крымской войны, закончившейся для России внешнеполитической изоляцией (Парижский мир 1856 г.), революционная общеевропейская волна, болезненно отозвавшаяся Польским восстанием (1863 г.) и новое обострение Восточного вопроса, вылившегося в очередную русско-турецкую войну (1877—1878 гг.) — всё это, несомненно, отвлекало внимание российского правительства от далёкого арктического архипелага.

Таким образом, в российской прессе периода возникновения шпицбергенского вопроса (1871—1872 гг.) помимо выступлений отдельных представителей патриотически настроенных кругов общественного мнения в защиту интересов северного русского населения, предпринимались попытки систематического анализа и относительно объективных оценок вопроса с точки зрения международного права и внешнеполитических задач Российской империи.

§2. Начало промышленной эксплуатации архипелага Шпицберген в свете вопроса о его меяедународно-правовом статусе (конец XIX — начало XX вв.).

Новая волна политического интереса к Шпицбергену на фоне прогрессирующей экономической деятельности европейских граждан возникла в конце XIX в. В 1896 г. российский министр иностранных дел В.Н. Ламздорф, ссылаясь на сообщения в иностранной прессе, осведомился у императорского посланника в Стокгольме И.А. Зиновьева, не намеревается ли шведско-норвежское правительство вновь поднять вопрос об изменении международно-правового статуса Шпицбергена. В ответной депеше И.А. Зиновьев, основываясь на официальном высказывании министра иностранных дел Соединённых Королевств Л. Дугласа, развеял опасения В.Н. Ламздорфа относительно возможной аннексии архипелага властями Швеции — Норвегии. Тем не менее, в российском МИД беспокоились не зря. Норвежцами, немцами, а затем американцами и англичанами, активно заявившими о своих интересах на полярном архипелаге на рубеже XIX—XX вв., руководил не только научно-исследовательский интерес.

В 1897 г. на о. Западный Шпицберген в заливе Адвент-фьорд открылась самая северная в мире почтовая контора для обслуживания туристов норвежской частной пароходной компании "Vesteraalens Dampskibsselskab". Почта работала в период летнего сезона, примерно, с июня по сентябрь. В это время появилась особая шпицбергенская почтовая марка, использовавшаяся исключительно на корреспонденции, следовавшей по маршруту Шпицберген — Тромсё. Несмотря на своё «сувенирное» значение, марка вызвала немало нареканий, в частности со стороны русских дипломатов, подозревавших, что норвежское правительство таким образом пыталось утвердиться на Шпицбергене. Фактически Норвегия являлась единственным государством, контролировавшим всю коммуникацию между Шпицбергеном и материком. Согласно условиям международной почтовой конвенции 1899 г., Норвегия объявлялась ответственной за почтовую корреспонденцию, передаваемую со Шпицбергена через Тромсё и обратно. С 1907 г. норвежская государственная почтовая служба поддерживала конторы в заливах Бельсунн и Грин-харбор вплоть до официального открытия осенью 1911 г. почты в Грин-харборе. За лето 1912 г., через неё в обе стороны было передано свыше 3.700 почтовых единиц и выписано 1.000 экземпляров газет. В 1914 г. почтовая служба заключила трёхлетний контракт с частной пароходной компанией из Тромсё для регулярной перевозки почты, но наладить её организацию удалось только после Первой мировой войны, в 1919 году. С 1911 г. беспроводное телеграфное сообщение между Шпицбергеном и Европой оказалось под контролем Норвежской телеграфной службы, связь поддерживалась благодаря нескольким станциям на архипелаге и одной в Северной Норвегии.

Немцы первыми поколебали устои международно-правового статуса Шпицбергена, установленного соглашением 1871—1872 гг. Скандальную известность в международных кругах получил эпизод, связанный с попыткой гражданина Германии установить суверенитет своего государства на о. Медвежий и вмешательством России. Германия, имевшая давние традиции мореходства и китобойного промысла в северных водах, в конце XIX в. вновь заинтересовалась этим регионом. Вооружившись в 1880-х и 1890-х гг. передовым опытом и технологиями норвежцев в области рыболовного промысла и испытав их сначала в Баренцевом море, «Союз германского морского рыболовства» (Deutshe Seefischerei-Verein, далее — DSV) обратил внимание на промысловые, рыбные и угольные богатства о. Медвежий. В 1898 г. журналист и полярный энтузиаст Т. Лернер инициировал научную экспедицию на остров на судне «Хельголанд». Воодушевлённый обилием морского зверя у берегов Медвежьего, Т. Лернер обратился к своему правительству с просьбой разрешить занять бухты Южная и Моржовая, обеспечивавшие подступ к острову. Оба проекта были опубликованы на страницах немецкой прессы, трактовавшей захват о. Медвежий как «разумное и выгодное политическое мероприятие». В июне 1899 г. немецкая экспедиция под видом частной во главе с Т. Лернером прибыла на о. Медвежий и остановилась в бухте Хервиг. Уже в октябре предприимчивый журналист объявил юго-восточную часть острова собственностью «Синдиката Лернера».

Немецкие действия на Шпицбергене получили широкую огласку в российской прессе, делавшей акцент на военный потенциал архипелага и требовавшей остановить начавшуюся оккупацию. Российское правительство отправило на остров военное судно «Светлана» под командованием контрадмирала A.M. Абазы. В июле в Русской гавани экипаж корабля встретился с воинственно настроенным Т. Лернером, объявившим данную территорию собственностью Германии. Капитан «Светланы» вступил в переговоры с представителями DSV, которые приняли его на удивление хорошо. Германское правительство, опасаясь разрастания конфликта до международного масштаба, не поддержало амбициозный план Т. Лернера. Его аннексионистские действия были объявлены властями Германии «односторонними и насильственными». Несмотря на официальный отказ германского правительства, некоторые исследователи подозревают его причастность к плану Т. Лернера.

<< Предыдущая страница   [1] ... [36] [37] [38] [39] [40][ 41 ] [42] [43] [44] [45] [46] [47] ...  [58]   Следующая страница >>