М.А. Калинина. «Женское воспитание в норвежской крестьянской семье XIX века»

Помимо приобщения новорожденного к христианской церкви, важное значение имело установление родственных отношений с крестными родителями (восприемниками), которые считались вторыми родителями ребенка. История народного воспитания свидетельствует, что педагогическая функция крестных родителей сохраняла свою практическую значимость в течение многих веков. Крестных выбирали родители, исходя из моральных качеств, но учитывали также и состоятельность будущих крестных, так как в случае, если родители умирали и дети оставались сиротами, крестные заменяли им родных родителей.

После крещения ребенка и наречения именем уменьшалось число магических действий, направленных на защиту младенца от злой силы. Вся последующая обрядность сосредотачивалась на важнейших моментах роста и развития ребенка: первый зуб, первое слово, первый шаг и т.д.

Норвежский народ накопил богатый опыт в вопросах воспитания детей в первые годы их жизни. Ребенок в этом возрасте бал окружен изобилием воспитательных средств. Педагогическое внимание именно к раннему периоду воспитания проявлялось особенно максимально. Норвежцы были убеждены, что эффективно то воспитание, которое начато в раннем детстве. В зависимости от конкретных условий были выработаны нормы и правила ухода за ребенком, отличавшиеся рядом своеобразных черт. Целью воспитания ребенка в раннем детстве являлась забота о его физическом и душевном здоровье.

Младенчество было опасным периодом в жизни ребенка. Но если он рождался здоровым, то с молоком матери получал ее иммунитет. Роль матери на этом этапе детства состояла в том, чтобы вырастить и выкормить ребенка. В ее обязанности входило питание, содержание ребенка в тепле и чистоте, согласно канонам того времени. Мыли детей не так часто, как это делают теперь. Однако постоянно следилось, чтобы ребенок не лежал в своих испражнениях на влажном сене и в грязном белье.

Устойчивость детской обрядности была напрямую связана с проблемой детской заболеваемости и смертности. Рациональные способы обеспечения правильного физического развития ребенка дополнялись различными магическими действиями, соблюдением ряда запретов. Особыми обрядями сопровождались такие события, как первое укладывание в колыбель, появление первого зуба, первое обрезание волос и ногтей и др. Все эти события сопровождались магическими действиями, направленными на то, чтобы ребенок благополучно рос, был здоров, стал счастливым человеком. В случае смерти труп его сжигали, то есть поступали так же, как и со взрослым человеком. Очень часто причиной смерти, как ребенка, так и матери были инфекционные болезни. По данным Л.Ф. Согштадт (256) из 1000 новорожденных в середине XIX века умирало в среднем 60—70. Однако следует отметить, что из всех стран на материке здесь умирало наименьшее число детей в начальном возрасте. Подтверждение этому факту мы находим у Э. Реклю, который отмечал, что «молодое поколение Норвегии теряло четверть своих представителей только к 18-летнему возрасту и...замечалось несомненное улучшение расы по сравнению с вырождением, происходящим в других странах» (112). По мнению архиепископа Понтоппидана здоровый воздух и климат центральной части страны, особенно горных долин был причиной долголетия и отсутствия болезней (168). А. Энгельмейер отмечал, путешествуя по Норвегии в начале XX столетия: «Какие же это здоровые, жизнерадостные и красивые дети! Как мило звучит, и без того приятный и благозвучный норвежский язык в их маленьких ротиках. Ах, если бы наши русские дети были таковы на вид, как дети этого маленького, но могучего духом и телом народа!» (154, С. 115). Очевиден и тот факт, что в Норвегии не было брошенных детей. Часть новорожденных, записываемых в число незаконных, рождались от родителей, считающихся женихом и невестой, и приобретали после брака своих родителей все преимущества законорожденных детей.

Испокон веков существовало два верных признака здорового ребенка: аппетит и хороший сон. Норвежские женщины кормили своих детей грудью в течение года, но зачастую и дольше. Когда ребенка отнимали от груди, то он снова подвергался риску. Чтобы для ребенка это было не так болезненно, его приучали сосать запаренный в кипятке и завернутый в марлю хлеб, или давали пососать хлебную корку (180, С. 35). Кормление, которое производилось с соблюдением ряда традиционных правил, считалось одним из основных условий успешного развития ребенка.

Спал ребенок в колыбели. По описанию С.-Х. Тиллхагена она представляла собой «деревянную украшенную резьбой по бокам, где был вырезан год изготовления, кроватку на ножках, заканчивающихся гнутыми полозьями в продольном направлении» (271). Колыбель передавалась из поколения в поколение. В детскую колыбель под постельное белье было принято класть обереги. Зачастую это были найденные в земле старинные вещи: волчий клык, бронзовый кинжал, каменный топор, а также бобровое сало, крестик, фамильное серебро, корешки некоторых растений (133).

Убедительным подтверждением первостепенной роли матери в первые годы жизни ребенка являются колыбельные песни, т.к. первое, с чем осмысленно знакомится ребенок, — это голос матери. Известный педагог Г.Н. Волков высоко оценил значение материнской колыбельной. «Она как бы готовит почву, создает благоприятные условия для последующих воспитательных воздействий...Колыбельная песнь — это...сплав мелодии, ритма, ласкового движения и слов, рассчитанный на содействие росту и развитию ребенка» (26, С. 316). Колыбельнае песни — это первые шаги приобщения ребенка к музыкальной культуре и художественному слову. В колыбельных был заложен глубинный смысл и обереговая функция, ведь слову над колыбелью придавали значение заклинания. Укачивая ребенка, норвежская женщина, как и все матери в мире, пела ему колыбельные, призывающие малыша поскорее закрыть глазки, «спать спокойно и долго, не обращая внимания ни на что; спать, как уже давно спят и мухи, и разные животные; спать крепко, чтобы вырасти большим, сильным и смелым» (202). Говоря об особой воспитательной роли матери, следует отметить, что норвежская женщина имела в своем арсенале огромное количество сказок. Иногда, чтобы добиться от ребенка послушания, мать внушала ему страх, заполняя сознание ребенка всевозможными образами народной мифологии. Сама мать нередко всей душой верила в реальный волшебный мир, особенно в существование троллей. Мать образно и выразительно рисовала воображаемых троллей и их волшебные свойства. Тролли, населяющие детское воображение — удивительные существа с вредными характерами. Часто рассказы о троллях исполнялись в форме песен, колыбельных. В статье «Старое волшебство северных народных песен» (195) Ола Графф приводит примеры некоторых из них. Так, например, старая норвежская песня об Ásmund Fraegdegjae, пришедшая из средневековья, отражает веру людей в троллей, живущих далеко на севере в горах. Существует много песен о прекрасной дочери тролля по имени Lekamoya. В песне о тролле по имени Kat-Ola рассказывается о том, как на свадьбе двух троллей ему удалось украсть невесту с помощью своей матери. Часто в песнях описывается встреча троллей и людей. Так, однажды тролль по имени Juljeitson решил украсть невесту из мира людей. Он постучал в дверь и представился принцем, но, чтобы проверить искренность его слов, девушка заставила его спеть псалм. Тогда он решил украсть ее через трубу, но был встречен знаком креста, и ему пришлось отказаться от этой затеи. Еще один способ избавиться от тролля звучит в колыбельной песне о тролле, который предложил пастору построить церковь взамен на солнце и луну. Но пастор случайно узнал его имя, подслушав колыбельную, которую пела жена тролля. Когда пастор произнес его имя, тролль исчез, а построенная церковь осталась.

<< Предыдущая страница   [1] ... [30] [31] [32] [33] [34][ 35 ] [36] [37] [38] [39] [40] [41] ...  [54]   Следующая страница >>