В.В. Атаман. «Особенности экономического развития современной Норвегии»

Представленные в таблице 4 данные показывают, что Норвегия понизила уровень добычи нефти в 1981—1982 гг. во время второго нефтяного кризиса. Необходимо отметить, что добыча нефти в 1981 г. упала с планируемого уровня 30,0 млн. т нефти до 23,5 млн. т. Тогда с достаточной уверенностью предполагалось, что в перспективе добыча нефти на норвежском шельфе вряд ли будет сильно возрастать, а уровень суммарной годовой добычи будет достигнут за счёт газа [34, Р. 171—185]. В том же 1981 г. рост добычи газа почти уравновесил падение добычи нефти, но динамика добычи нефти и газа не подтвердила этих намерений. С 1984 г. происходит достаточно быстрый рост добычи нефти, превысивший в 1992 г. уровень 100 млн. т, а в 1996 г. — 150 млн. т. Добыча газа с 1980 по 1991 г. практически оставалась на одном уровне, и только с середины 1990-х начался ее рост.

Для поддержания высокого уровня цен на нефть Норвегия сотрудничает с ОПЕК и независимыми нефтепроизводителями. Например, Норвегия, продемонстрировав солидарность с нефтеэкспортирующими странами, понизила уровень добычи в 1998—1999 гг. на 6—10 млн. т в год. В первой половине 2002 г. под давлением ОПЕК Норвегия вновь снизила добычу, так что в 2002 году было добыто 153,9 млн. т нефти, что на 8,2 млн. т меньше чем в 2001 г. На понижение добычи нефти в 2002 г. также повлияла и забастовка на НПЗ Монгстад, из-за которой вынужденно понизилась добыча на месторождении Тролл.

Для достижения более эффективного управления нефтегазовым комплексом правительством Норвегии в 1980 г. была разработана специальная программа, направленная на так называемую «норвегизацию» отрасли, то есть законодательно закреплялся приоритет норвежских компаний при геологоразведке и добыче нефти и природного газа. Политика в отношении нефтяных и газовых ресурсов с 1980-х гг. сравнительно мало изменилась вплоть до середины 2001 г., и это, прежде всего, связано со стабилизацией и даже некоторым падением цен на нефть (в сопоставимых ценах) в конце 1990-х гг. и возрастающей стоимостью обустройства нефтяных месторождений, то есть ростом необлагаемых налогами сумм [3, С. 18].

Параллель 62° с.ш. была выбрана Норвегией и Великобританией как предел делимитации Северного моря по национальным секторам, хотя с точки зрения морской картографии, граница между Северным и Норвежским морями проходит по 61° с.ш. Этой границе Норвегия придала смысл разделительной линии и в ресурсной политике страны. Выше 62° с.ш. право на поисково-разведочные и эксплуатационные работы на норвежском шельфе до 2002 г. предоставлялось только норвежским компаниям.

Помимо ограничения участия иностранных компаний, норвежские правила устанавливали доли участия государственного сектора в арктических разработках через обязательное предоставление государственной компании "Статойл" в каждой лицензии свыше 70% прав в Норвежском, 20—50% прав в Северном море [72, Р. 8]. Фактическая величина определялась по скользящей шкале в зависимости от уровня добычи.

Запасы нефти и газа в норвежском секторе Северного моря обеспечивали нормальное развитие отрасли, что не требовало от страны немедленной экспансии в более северные районы. В какой-то мере это отразилось на практическом отсутствии геологоразведочных работ в Баренцевом море с 1994 г. по настоящее время. Геологоразведочные работы в Норвежском море привели к сравнительно небольшому числу открытий.

Ресурсная политика страны, направленная на использование нефти и газа в качестве долговременной и устойчивой экспортной базы, предполагала весьма умеренный темп роста добычи. Несмотря на этот факт, нефтегазовая промышленность развивалась довольно быстрыми темпами, из-за влияния внешних факторов, таких как давление на Норвегию со стороны США и координационных органов ЕС, требующих развития внутриевропейских источников энергообеспечения и внутренних факторов, связанных с инерцией развития самого нефтегазового сектора страны.

Давление со стороны руководящих деятелей ЕС и США, выражающих намерение привязать энергополитику Норвегии к потребностям европейского энергоснабжения, а не к национальным целям, стало одной из основных причин ускоренного развития нефтегазовой отрасли Королевства Норвегия. Вероятно, это один из тех не слишком частых случаев, когда интеграционные стремления в рамках европейской региональной экономики совпадали с интересами США. Американская трактовка задачи европейского энергоснабжения состояла в сочетании следующих целей:

1) объединение и перераспределение энергосырья в европейском регионе;

2) создание в Европе единого рынка и единой политики импорта энергоисточников (нефти и газа), в определённой мере, в противовес ОПЕК и России;

3) согласование энергополитики стран Европы с энергополитикой США (частью через деятельность американских ТНК на континентальном шельфе европейских стран, частью через контроль над потоками нефти и газа из стран ОПЕК, частью путём изменения структуры энергопотребления европейских стран: США предлагали наладить крупный экспорт угля в Европу) [44, Р. 104—107].

<< Предыдущая страница   [1] ... [8] [9] [10] [11] [12][ 13 ] [14] [15] [16] [17] [18] [19] ...  [64]   Следующая страница >>