А.С. Касиян. «Россия и Норвегия, 1905—1914 гг.: становление дипломатических отношений»

Последовавшие в течение весны — начала осени 1906 г. события, связанные со сменой министра иностранных дел Российской империи, коронацией норвежского короля и выборами в стортинг, отвлекли внимание норвежских и российских политиков от переговоров по замене Ноябрьского трактата. В мае 1907 г. место престарелого графа В.Н. Ламздорфа, исполнительного чиновника и тонкого дипломата, занял предприимчивыи и изворотливый А.П. Извольский (1856—1919), который вплоть до 1910 г., проводил уверенный внешнеполитический курс российско-английского сближения и принимал активное участие в создании Антанты.

Отставка норвежского премьер-министра Кр. Миккельсена по состоянию здоровья в конце октября 1907 г. не изменила общей внешнеполитической линии норвежского кабинета министров. Ё. Лёвланн, по замечанию А.Н. Крупенского, «несмотря на своё желание» выйти из кабинета, считал себя «обязанным не только выждать подписания трактата о территориальной неприкосновенности Норвегии, но и внести его лично в Парламент на обсуждение, в секретном заседании, не ранее января месяца». В своих донесениях А.Н. Крупенский не упускал возможности подчеркнуть малозначимость самой Норвегии по сравнению с великими державами, «судьбы которых оказывают постоянное воздействие на участь других народов».

После знакомства с предварительным норвежским проектом договора в ноябре 1906г. и консультации с НиколаемII А.П. Извольский чётко обозначил российскую позицию, направленную на защиту северо-балтийских интересов Империи. В этой связи предусматривалась не только отмена Ноябрьского трактата, но и постепенная ревизия всей системы договоров, утверждённых Парижским миром 1856 г. Во Франции поддержали инициативу Петербурга по отмене трактата 1855 г. посредством включения отдельной статьи в новый гарантийный договор о норвежском нейтралитете и территориальной целостности. По мнению Ё. Лёвланна и Ф. Нансена, в Стокгольме изолированные гарантии Норвегии воспринимались как антишведские, поэтому были нежелательными. Норвежские дипломаты также опасались, что нейтрализация и неприкосновенность норвежской территории могут встретить сопротивление в «некоторых кругах» Великобритании и Германии.

На начальных этапах переговоров о заключении нового трактата норвежская сторона делала основной акцент на принципе провозглашённого и признанного нейтралитета, а также гарантиях территориальной неприкосновенности Норвегии.

Нейтралистские тенденции во внешней политике Скандинавии имеют глубокие корни и восходят к концу XVII в., когда во время войны между Францией и государствами Аугсбургской лиги был создан первый Северный вооружённый союз нейтралов, а в конце XVIII — начале XIX вв. ещё четыре (1756, 1780, 1794, 1800 гг.). Традиционная политика общескандинавского нейтралитета проводилась и в годы Крымской войны. Начиная с 1860-х гг., в связи с обострением Шлезвигского вопроса в датско-германских отношениях и связанной с ним опасности установления контроля Германии над датскими проливами Балтийского моря, возникла потребность пересмотра самого понятия гарантированного великими державами постоянного нейтралитета малых государств. В 1880-х гг. проблема обсуждалась не только правительствами Дании, Швеции и Норвегии, но и на международных мирных конференциях, проходивших в Женеве, Берне, Гётеборге (1883, 1884, 1885 гг.), а в 1890-е гг. на межпарламентских конгрессах пацифистов, где скандинавские страны играли важную роль. В начале XX в., по-мнению A.C. Кана, скандинавский эвентуальный (непостоянный) нейтралитет в целом, и норвежский, в частности, находился на стадии перехода к «классическому» (постоянному), при котором действовало правило «государственной мудрости и самостоятельности». В отличие от незыблемого принципа нейтралитета, территориальная неприкосновенность (интегритет — от англ.: integrity) являлась относительно недавним норвежским приобретением (1855 г.) и после 1905 г. в связи с нестабильной международно-политической обстановкой нуждалась в особой защите.

10 декабря 1906 г. увидел свет первый норвежский проект договора. Чтобы выразить особое отношение Норвегии к каждой из великих держав, в Христиании планировали заключить четыре сепаратных договора с провозглашением и признанием строгого норвежского нейтралитета. При этом оговаривалась возможность Норвегии вступать в союз со Швецией и Данией для обороны их общескандинавского нейтралитета («скандинавская оговорка»). Державы гарантировали территориальную неприкосновенность Норвегии и, в случае необходимости, обязывались её защищать с оружием в руках. Взамен Норвегия не должна была уступать или позволять оккупировать свои территории какому-либо государству. Срок заключения договора определялся в 20 лет с последующим продлением. К проекту четырёх отдельных договоров со статьёй об отмене Ноябрьского трактата для Великобритании и Франции прилагалась подробная объяснительная записка Ё. Лёвланна.

Заметим, что посланник Норвегии в России Н. Пребенсен, опасавшийся, что текст в такой редакции будет отвергнут державами или станет орудием влияния на Норвегию извне, осторожно советовал Ё. Лёвланну смягчить некоторые формулировки (например, относительно «самостоятельной норвежской внешней политики»), подчеркнуть обязательства Норвегии перед великими державами и сократить срок действия договора.

А.П. Извольского насторожило предложение об отдельных договорах, и он пожелал ознакомиться с британским и французским вариантами, но от комментариев российский министр долгое время уклонялся. В отличие от своего начальства, А.Н. Крупенский в приватной беседе с Н. Пребенсеном заявил о неприемлемости для российской дипломатии сепаратных договоров, указал на риск отклонения проекта со столь жёсткими для великих держав обязательствами по отношению к Норвегии. В качестве вероятных мест для предстоявших переговоров А.Н. Крупенский назвал Христианию и Петербург.

К концу 1906 г. стало очевидно, что ни одна из заинтересованных держав не поддержит амбициозный проект Ё. Лёвланна. В Лондоне не могли принять изолированный норвежский нейтралитет и настаивали на совместной нейтрализации трёх скандинавских государств, что позволило бы избежать присоединения Швеции к прогерманскому военно-политическому блоку и предотвратить закрытие Германией (при молчаливом согласии России) датских проливов Балтийского моря. В Стокгольме же «скандинавскую оговорку» воспринимали исключительно как угрозу норвежско-датского союза против Швеции.

<< Предыдущая страница   [1] ... [25] [26] [27] [28] [29][ 30 ] [31] [32] [33] [34] [35] [36] ...  [58]   Следующая страница >>