А.О. Подоплёкин. «Советско-норвежские отношения и трансформация внешней политики Норвегии в 1939—1955 гг.»

Заметным вкладом в отечественную и европейскую историческую скандинавистику стали работы А.В. Репневского, которые были посвящены советско-норвежским торгово-экономическим отношениям в 19201930-е гг. Его работы, основанные на советских и норвежских архивных материалах, раскрыли доселе неизвестное измерение отношений между двумя государствами и получили заслуженное признание в РФ и Норвегии.

А.В. Репневский показал многообразие предпосылок роста взаимного недоверия между СССР и Норвегией в конце 1930-х гг. Как он установил, с одной стороны, советское руководство считало ее политику нейтралитета формой пособничества германской агрессии в Европе, что соответствовало сталинской трактовке социал-демократии как «социал-фашизма». С другой стороны, норвежское руководство испытывало чувство беспокойства по отношению к жесткой внутренней политике СССР в конце 1930-х гг. В 1939 г. неприязнь Норвегии по отношению к Советскому Союзу были усугублены его договоренностями с Германией и «зимней войной».

Военно-политические аспекты победы Советской Армии над немецкими войсками на Севере Норвегии в 1944 г. и роль этой страны на арктическом театре военных действий Второй мировой войны были исследованы профессором ПГУ М.Н. Супруном. Им впервые в отечественной историографии освещены такие проблемы, как причины успеха эвакуации германских войск района Петсамо-Киркинесской операции, взаимосвязь между вопросами об освобождении Финнмарка и изменении статуса архипелага Шпицберген. В то же время остается далекой от завершения дискуссия об итогах и значении участия СССР в освобождении Норвегии, а также о степени и характере воздействия территориального вопроса на содержание советско-норвежских отношений во второй половине 1940-х гг. Осмыслению исторических предпосылок и доминант отношений между Норвегией и СССР посвящена диссертация профессора ПГУ А.И. Смирнова.

Зарубежная историография международных отношений Норвегии представлена главным образом норвежскими исследованиями, развитие отдельных аспектов которых в 1950—1990-е гг. проанализировано в обзорах Х.О. Фаро, К.Э. Эриксена, О. Викеиа, Р. Тамнеса, Т.Э. Форланда, А. Йолстада и К. Скограпда, А.С. Кана и Ф.С. Нильсена. Работы европейских и североамериканских авторов по данной тематике немногочисленны и во многих отношениях вторичны по отношению к норвежским.

Возможности научно-практического использования результатов норвежских исследований в серьезной степени определяются особенностями становления, развития и методологии данного раздела исторической науки Норвегии. Его зарождение было вызвано Второй мировой войной, что естественно при учете опыта 1940 г. и того, что до германской оккупации для государственных деятелей внешняя политика отождествлялась с функцией дипломатии. В учреждении нового направления историографии активное участие приняли лица, имевшие прямое отношение осуществлению внешней политики Норвегии, например, видные ее деятели А. Урдинг, Ё. Саннес, Я. Свердруп и другие. Другие специфические черты норвежской историографии международных отношений — невысокая интенсивность подготовки новых специалистов и малое количество исследовательских центров, из которых выделяются в первую очередь Институт оборонных исследований Министерства обороны Норвегии, а также исторические факультеты университетов Осло и Тромсё.

Анализ работ, составляющих данный раздел норвежской исторической науки, указывает на следующие черты, определяющие их методологическое своеобразие: опора на более чем избыточную источниковую базу, зачастую вводимую и используемую в ущерб интерпретации документа; широкое применение «либералистского межгосударственного» («liberal intergovernmental») подхода к интерпретации материала, совмещающего методы теории «политического реализма» в анализе международных отношений с подходами, уделяющими значительное внимание ролям элит и групп интересов во внешней политике, и значительно меньшее — впутри-общественным и экономическим ее факторам; внешняя политика исследуется либо как процесс принятия решений, либо как часть мировой политики в целом, что ведет к заимствованию методов и моделей из политической науки, определяющему инверсию целей исследований и применение концепций из политологии к интерпретации источников и исторических процессов; характерно отсутствие претензий на рассмотрение каких-либо проблем в долговременном контексте, что позиционирует большинство работ в статусе «case studies», объясняющих отдельные события или частные проблемы с точки зрения имеющихся теорий.

Первые исследования, авторами которых были М. Скодвин и Н. Эрвик, были посвящены оккупации Норвегии в 1940 г. и на протяжении 1950-х гг. работы, рассматривавшие проблемы предвоенной политики безопасности, крушения нейтралитета и сотрудничеству страны с ведущими державами в годы Второй мировой войне, составляли основную часть норвежской историографии внешней политики.

Центральной темой дальнейших исследований М. Скодвина стали процесс и последствия принятия Норвегией решения об участии в североатлантическом блоке в 1949 г. Он установил, что вхождение в НАТО было предопределено историческими уроками, которые вынесло норвежское руководство из катастрофы 1940 г. Норвегия нуждалась в военных гарантиях со стороны Великобритании и (или) США, и для того, чтобы быть эффективными, эти гарантии должны были быть получены еще в мирное время. Именно такое понимание вопроса норвежским министром иностранных дел вступило в противоречие с шведскими планами Скандинавского оборонительного союза, согласно которым блок не должен был иметь формальных связей со странами Запада.

Особое место в норвежской историографии внешней политики занимают работы Н. Эрвика, который сместил акцент своих работ на проблемы политики безопасности и нейтралитета накануне Второй мировой войны и вскрыл главные пороки идеологии и практики норвежской внешней политики в межвоепный период. В своих публикациях он также проанализировал различные аспекты нейтрализма, предпосылки и факторы неготовности Норвегии к событиям 1940 г. Представляются полезными заключения Н. Эрвика об истоках решений, которые привели страну к состоянию неготовности к отражению агрессии. По его мнению, они находились в скептицизме в отношении вооруженных сил в целом и военного истеблишмента в частности, пропитывавшем Норвежскую рабочую партию. Имели место вера в то, что нейтралитет и географическая отдаленность Норвегии уберегут ее от войны, а также страх перед разрушениями в случае действий национальной армии против войск великой державы.

<<   [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] ...  [62]  >>