Замужем за полумесяцем

Русские жены мусульман скучают по колбасе и книжкам. В Турции их зовут Наташами, в ОАЭ — хабиби. Русские женщины на Востоке до сих пор пользуются огромной популярностью. Но сладко ли живется в теплых странах нашим красавицам? О жизни русских жен в мусульманском “изгнании” корреспонденту “МК” поведали несколько женщин. Их истории очень разные, впрочем, как и они сами... — После 30 лет брака сложно сказать, что нас держит вместе — привычка, любовь или страх перед общественным мнением. Ведь развод в Эмиратах — это позор, — вздыхает Нина.

Передо мной сидит блондинка с зелеными миндалевидными глазами. Ее руки украшают два простеньких на первый взгляд кольца, но — с крупными бриллиантами.

В 1974 году Нина не побоялась связать свою жизнь с иностранцем, да еще другой веры. Она уехала из России в страну, появившуюся на карте мира лишь несколько лет назад! В Арабские Эмираты.

Изнанка арабской сказки

О своей новой родине Нина не знала ничего. Представляла себе только восточные базары и дворцы шейхов, как в книжке “Тысяча и одна ночь”. Нина думала: с людьми везде можно ужиться, было бы взаимопонимание с мужем. Когда она вышла из самолета, перед ее глазами предстала огромная пустыня.

— Ни о каких небоскребах, дворцах и огромных торговых комплексах не было и речи. Кругом — песок, по улицам гоняет перекати-поле, вместо лимузинов — верблюды, вместо шикарного Дубайского аэропорта — единственная взлетно-посадочная полоса с двумя советскими “тушками”. Мужчины в белых одеждах, женщины — в черных чадрах. Когда я все это увидела, то расплакалась.

Как только мы приехали в дом супруга, его как подменили. Из доброго и улыбчивого он превратился в холодного и резкого.

— А свекровь, как ни странно, приняла меня хорошо, хотя я долго не могла привыкнуть целовать ей руку. Мы жили в одном доме с родителями мужа, его братом, женой и детьми брата. Это время мне иногда снится в кошмарах! Языка я не знала, нравов — тоже. Муж все время ругал меня: за то, что я надела брюки и накрасила губы; за то, что села, не дождавшись, когда сядут мужчины. Мне запрещали носить обычную одежду, выходить одной из дома.

Поговорить здесь было не с кем да и не о чем. Но самым невыносимым было отсутствие каких-либо книг. Единственные бестселлеры, которые в Эмиратах раскупают как горячие пирожки, — поваренные книги. Здесь есть даже клубы по обмену кулинарными рецептами. Долгие годы я ничего, кроме этой “литературы”, не видела.

Нина долго привыкала к тому, что женщины и дети едят на кухне, а мужчины — в столовой. Что, живя у моря, нельзя пойти на пляж. Что выходной здесь один — вторник, а рабочий день заканчивается уже в 16.00. Правда, муж не торопился домой, у него всегда были то деловые встречи, то ужины с друзьями, куда женщины, естественно, не допускались.

— Однажды мы заехали к мужу в офис, он тогда уже был директором крупной фирмы. Супруг куда-то вышел, а я села в его кресло. Войдя в кабинет и увидев меня за столом, муж побледнел. “Быстро встань! — закричал он. — Если подчиненные увидят, что в моем кресле сидит женщина, они перестанут меня уважать!” С тех пор о делах я мужа не спрашивала. Нет, он меня не обижал, но никакой поддержки, любви от него я не видела. Муж отмахивался от меня, как от назойливой мухи: “У нас не принято выражать чувства на людях”.

Когда у нас родился мальчик, супруг не разрешил его крестить. Сейчас сын вырос и уехал в Штаты. Там женился на американке, домой возвращаться не собирается.
Через несколько лет я привыкла к тому, что в арабских семьях не принято расстраивать мужа: ты всегда должна хорошо выглядеть, улыбаться и доставлять своему супругу лишь радость. Подруг у меня не было, с местными дамами я общего языка не нашла. Все свободное время они проводят за покупкой нарядов и золотых украшений, которых, кроме мужа, никто никогда не увидит.

Когда подрос второй сын, мы купили собственный дом, с нами переехала свекровь — по обычаю мама должна жить со старшим сыном. У меня появились подруги из русских жен компаньонов мужа, а таких было немало. Их мучили те же проблемы, что и меня, — скука и ограниченный круг общения. Работать женщинам здесь не положено. Местные мужчины владеют фирмами, а в магазинах и офисах работают эмигранты с Филиппин, из Сирии, Китая.

В начале 90-х в ОАЭ стали приезжать русские туристы, Нина радовалась им, как родным. И даже стала чаще ходить в магазины, чтобы поговорить с земляками. Правда, в клубах тут же появились молоденькие девочки из Узбекистана, России, с Украины. Однажды сын Нины привел домой девушку, работающую в клубе танцовщицей. После этого муж запретил ему появляться в доме, и сыну пришлось жить отдельно.

— Я пыталась объяснить мужу, что в стране, где мужчина не имеет права заговорить с незнакомой женщиной, мальчики и девочки учатся раздельно, а женятся на тех, кого подыщут родители, молодым парням нужна какая-то отдушина. Вот они и кидаются на наших туристок и девиц легкого поведения. Знаете, сколько арабских семей разрушили Оксаны из Запорожья и Наташи из Химок? Однажды в магазине я познакомилась с украинкой. Она — бывшая проститутка, вышла замуж за местного араба. Ее муж из очень богатой семьи, впрочем, других здесь и не бывает. Молодой парнишка влюбился в девчонку после первой же ночи платной любви и тут же сделал ей предложение. Она, конечно, его сразу приняла. Родители, не выдержав такого позора, отреклись от сына, вычеркнули его из завещания, выгнали из семейного бизнеса. Не помогло. Сейчас у них растет дочка, они живут в съемной квартире, муж работает. “Может, это и не то, о чем я мечтала, зато я уверена, что моя девочка не будет ни в чем иметь нужды”, — сказала она мне.

Сейчас у Нины есть все: шикарная вилла с прислугой, гараж на несколько машин. Она в совершенстве знает арабский и английский, прекрасно готовит, хотя делать ей это вовсе не обязательно. С годами нравы в ОАЭ стали более демократичными, Нина может одна ходить по магазинам, посещать женский клуб с дочкой. Но страх одиночества не покидает ее до сих пор.

— Для меня эта страна чужая. За будущее своих детей я не волнуюсь. У них есть собственная земля, цена на которую с каждым годом растет. По закону каждому родившемуся в ОАЭ положен участок. Так что здесь даже дети рождаются миллионерами. Я развлекаю себя поездками в Европу и в Москву, выращиваю в нашем саду цветы и общаюсь с дочкой, она — все, что у меня осталось. Кстати, ее я втайне от мужа окрестила, когда была в Москве.

Нина призналась, что часто думает, почему ее муж женился на ней и не взял вторую жену из местных, как это делают многие арабы?
— Наверное, я просто оказалась первой белокожей блондинкой, которую он встретил в СССР, вот и потерял голову, ведь для арабов белые женщины — престижный трофей... А может, он все-таки любил меня?
Дочь Нины скоро окончит школу. Она хочет уехать учиться в Европу или Россию и остаться там навсегда...


Если б я была султаншей

Анна живет в Турции уже 10 лет. За это время она сменила двух турецких мужей. Сейчас собирается замуж снова. О турецких мужчинах она знает все и охотно делится своим опытом с другими...

— В чем главное различие между русскими мужчинами и турецкими? Я тебе объясню. Ни в чем. Они такие же, как и наши. Попадаются добрые, попадаются злые. Есть те, кто дома лежит, задрав ноги, а есть такие, которые по хозяйству помогают, на базар ходят. Бывают жадные, а бывают щедрые. Мне, например, мужья отдавали всю зарплату и ждали, пока я куплю все необходимое себе и в дом, а что останется — им. Конечно, мы ссорились, но никогда никто из них руку на меня не поднимал. В принципе, все как у нас. От географии характер человека ведь не зависит. Разве что турецкие мужчины более домашние, более привязаны к семье и к детям.

— А зачем же тогда вы разводились?
— Понимаешь, у них интеллект до нашего не дотягивает. Мужчина с высшим образованием в Турции — редкость, да и те немногие уже женаты. А мы ведь так любим разговоры о политике, о книгах, о фильмах. Земляки Таркана мало читают, они гораздо глупее многих наших женщин. Именно это было причиной всех моих разводов.

Анна приехала в Турцию с Украины, из небольшого бедного городка. Поначалу она работала в Стамбуле продавщицей. Влюбилась в племянника своего босса. Сыграли свадьбу, тут бы жить да радоваться, но энергичная Анна, постепенно выучив турецкий язык, поняла, что с мужем ей говорить не о чем. Книг он не читал, о Достоевском и Чехове никогда не слышал. Для женщины с высшим образованием и большими амбициями такой муж стал в тягость. Аня уехала из Стамбула и нашла себе работу гида в крупной турфирме. Ее доходы значительно выросли, и тут на горизонте замаячил новый поклонник.

— Второй раз я вышла замуж из жалости. Муж меня очень любил, да и ребенок к нему привязался, уже начал папой называть. Думаю: дай выйду, от меня не убудет.

Но и второй муж оказался далек от идеала.
— Я ему Дейла Карнеги купила на турецком языке, чтобы читал. Так он мне сказал: “Это очень сложно для меня”. Ну о чем с таким мужчиной разговаривать?

Однако следующего супруга Аня снова ищет среди местных. На вопрос, чем покоряют турки русских дам, Анна не задумываясь ответила: они очень романтичны. В Турции даже песни очень нежные. Я недавно услышала русские песни, мне дурно стало — одна пошлость и секс: “Ты отказала мне два раза!” Или “Этой ночью нам будет сладко”. Ужас! Здесь в песнях и намека нет на близость, только красивые слова о девушках или о том, как парень тоскует по любимой. А уж если измена, то это трагедия всей жизни, а не как у нас: “Приходи, я все прощу...”

Проблем с турецкими свекровями у Ани не возникало.
— А чего им нас не любить? — искренне удивляется Анна. — Девушки из России и СНГ неглупые, трудолюбивые, и если ты себя правильно поставишь, то родители мужа на тебя молиться будут.

По словам Ани, турки лояльны к другим народам, их вера не запрещает браки с православными, так что ни один из мужей не предлагал ей сменить веру.

— Наоборот, когда я крашу на Пасху яйца, все соседи просят меня: “И нам яичко принеси”. Здесь вообще люди дружелюбные, например, я живу одна с ребенком, казалось бы, женщины должны относиться ко мне как к сопернице. Ничего подобного! Соседки мне помогают, с ребенком сидят, угощают новыми блюдами.

На родину Аня возвращаться не собирается: “Что на нищем Донбассе делать? Да и друзей там уже не осталось. У меня подруга вышла замуж за богатого, но старого турка. Жизнь у нее была не сахар: он ревновал ее, бил. Она не выдержала и сбежала на Украину. А там такая беспросветность и бедность, что через месяц вернулась к ненавистному мужу обратно”.


Калиф на час

Русские женщины давно уже стали легкой и приятной добычей для жителей курортных городов Турции, Греции, ОАЭ. В странах, где девушкам нельзя носить мини, разговаривать с незнакомцами и спать с женихом до свадьбы, иностранные туристки — единственное спасение.

Раскрепощенные немки, влюбчивые русские едут на курорт не только за красивым загаром, но и за приключениями. Чаще всего курортный роман заканчивается одновременно с отпуском. Но иногда русские Золушки выходят замуж за заморских принцев. Правда, непонятно, кому из них при этом больше везет.

Ольга — москвичка, невеста с приданым. У нее обеспеченные родители, хорошая работа в банке, своя квартира на Ленинском. Недостатка в кавалерах девушка тоже не испытывала. С красавцем турком Оля познакомилась на отдыхе, он жил в том же отеле. Бурный роман перерос рамки курорта, и возлюбленный стал навещать свою подругу в Москве.

— Знаешь, какой была первая фраза моего будущего мужа? “Русские женщины разбаловали мужчин своей красотой!” Согласись, после таких слов трудно не проникнуться к человеку симпатией. А уж когда он начал за мной ухаживать, я вообще голову потеряла. Каждый день — цветы, ресторан. Через неделю знакомства он презентовал мне изящный золотой браслет, еще через неделю — цепочку. И мое сердце растаяло. В постели он тоже оказался на высоте. Такого нежного и внимательного любовника я не встречала...

Когда Ольга уезжала в Москву, турецкий кавалер каждый час (!) писал ей SMSки: “Скучаю, люблю! Без тебя не вижу солнечного света, не вижу смысла жизни”. Бросив престижную работу, Ольга примчалась к любимому.

— Когда мы поженились, Мехмет привез меня к себе в Анталью. И тут выяснилось, что по московским меркам он совсем не богат. Да, у него небольшой мебельный бизнес, хорошая машина, но своего жилья он не имел. Мы жили в доме его родителей, что меня совсем не устраивало. Наедине со мной муж был нежным и заботливым, но стоило появиться в дверях свекрови или свекру, он тут же придирался ко мне, начинал оскорблять. Я поставила ему условие: или мы переезжаем в отдельный дом, или разводимся. Муж попросил у меня срок на то, чтобы взять ссуду на квартиру.

Мы начали экономить каждую копейку. Оказалось, что в Турции бесплатными бывают лишь комплименты туристкам. Все остальное — квартира, телефон, автомобили, лечение и образование — очень дорого. Плюс ко всему надо было платить по $600 в год за вид на жительство. Я не привыкла в чем-либо отказывать себе и жаловалась на то, что муж мне дает мало денег. На это Мехмет сказал мне: “А ты их заработала?” Я тут же устроилась переводчицей.

Узнав о моих проблемах, родители дали нам денег на квартиру. Но тут дела у мужа пошли плохо, и нам снова пришлось занять у моих родителей значительную сумму. Да еще муж стал меня ревновать к работе. Таких ревнивцев, как турки, еще поискать. Отелло — школьник по сравнению с ними. Летом по работе мне пришлось уехать на курорт. Муж каждый день звонил мне и кричал: “Ты проститутка, тебе нужно только одно! Скольких мужиков ты уже трахнула?” В конце концов я не выдержала его истерик и подала на развод.

Недавно адвокат мужа прислал письмо, в котором благоверный заявляет, что квартиру, купленную моими родителями, он оставляет себе в качестве моральной компенсации! Своим адвокатам я дала задание: оттяпать у экс-супруга весь его бизнес, спасенный, кстати, капиталами моей семьи. Так что еще посмотрим, кто кого.


“Танга” втроем

24-летняя Женя Савченко — единственная, кто согласился назвать в статье свое настоящее имя. И тому есть причина: у москвички Жени и ее 25-летнего турецкого мужа Булут Октая ни ревности, ни долгих притираний, ни материальных претензий в их недолгой супружеской жизни не было. В известном смысле их семья похожа на все счастливые семьи мира, как мусульманские, так и православные.

Хрупкая Женя и статный красавец Октай встретились два года назад в шикарном пятизвездочном отеле на берегу Эгейского моря. Денег на то, чтобы провести хотя бы ночь в номере этого отеля, ни у Жени, ни у Октая не было. Оба в этой гостинице работали. Девушка — продавщицей в магазине. Парень — менеджером.

— Октая я заметила сразу — высокий, красивый. Я приняла его за европейца. О том, что он ко мне тоже неравнодушен, я узнала за неделю до отъезда домой. Я тогда заболела, а когда вернулась на работу, увидела на своем столе розу. Напарница сказала мне, что это — от Октая. Я уехала домой, мы стали переписываться. В одном из писем он спросил: “Ты выйдешь за меня замуж?” Когда я приехала работать на следующий год, я уже знала, что у нас будет все серьезно.

Когда закончился сезон и нужно было возвращаться домой, Октай сказал родителям о своих намерениях. Его семья была в шоке — в Турции не принято жениться раньше 30. А тут — свадьба в 25, да еще на русской! Мама Евгении тоже была не в восторге: какой-то басурман! Но больше всех противился отец Октая.

— Если ты поставишь сто русских девочек и спросишь у них, хотят ли они жить в Турции, каждая ответит: “Хочу!” — говорил он. — Русские туристки развратные, они загорают голые на пляже, ходят на дискотеки! А что скажут соседи?

Увидев, что сын непреклонен, он выдвинул последний, самый веский, по его мнению, аргумент против будущей невестки: “Они же носят трусы-танга! Я такую невестку не хочу!”

— В турецких деревнях родители до сих пор выбирают пару своему сыну, и те, как правило, не перечат, — говорит Женя, — но Октай впервые в жизни ослушался отца и уехал со мной в Россию оформлять документы.

Моя мама сразу полюбила его, а Октай полюбил мамин борщ, котлеты и колбасу. Так и говорит теперь: “Когда поедем колбасу кушать?” В Турции ведь мясо очень дорогое, и едят его здесь очень редко — только по праздникам. На завтрак — овощи. В обед — овощи и рис. На ужин — рыба. А такого блюда, как колбаса, у них нет.

По возвращении мы отправились к родителям мужа. Я жутко нервничала, боялась вопросов о православии, хотя семья у Октая простая и вполне европейская (мама ходит в брюках и при макияже). В конце ужина свекор спросил меня: “А в церковь ты часто ходишь?” У меня сердце в пятки ушло: все, думаю, началось! Я с дрожью в голосе отвечаю: “Только раз в год”. Свекор с облегчением вздохнул: “И я так же”.

— Наша турецкая свадьба заняла всего три часа. Родители сняли помещение, где проходило торжество. Прямо туда пришел работник ЗАГСа и расписал нас. Потом мы с мужем отправились в салон делать праздничные фотографии, а после — домой, где нас ждали гости. Длинного стола не было. Все сидели на стульях, а несколько музыкантов играли народные мелодии. Мне повязали на пояс красную ленту — символ девственности, родственники подходили и по очереди надевали на меня золотые украшения или давали деньги. Кто сколько может. Из украшений дарили в основном браслетики. Правда, к свадьбе родители мужа купили мне золотое колье и серьги с бриллиантами.

Женя крутит белокурой головкой, чтобы я лучше рассмотрела изящные сережки.
— Зато потом мы отметили свадьбу в России. Мужу она очень понравилось, и не столько из-за обильного стола и буйного веселья, сколько из-за возможности открыто целоваться. Ведь в Турции поцелуй на людях считается неприличным даже между супругами.

Со свекром у Жени теперь все в порядке. Разговоров соседей он не боится, говорит: если бы они знали нашу Женю, сами бы ее полюбили. А недавно он сказал сыну: “Она такая хорошая, береги ее...”

— Мы хотим иметь детей, но сначала нужно получить хорошую профессию, — объясняет Женя. — Перед тем как получить в Турции высшее образование, нужно закончить курсы турецкого, это дорого — $1000 в год. Мы планируем купить дом, но он стоит $35000 без земли. Пока будем копить деньги, снимем квартирку. Мы ведь еще вместе и не жили — весь сезон проводим в отеле, потом едем к моей маме погостить, потом — к родителям мужа. Но нам и так хорошо...


Московский Комсомолец
от 19.08.2004
http://mk.ru/numbers/1232/article37138.htm