Дорога

Осень. Кругом сыро. Сыро и серо. Сыро, серо и промозгло.
Мелким галопом, шарф вокруг шеи, каблуками по лужам, скорей, скорей к машине. Внутри также промозгло как снаружи. Вжавшись в сиденье, смотрю сквозь заплаканное дождем стекло на окружающую промозглость. Серость и сырость. "Дворники" лениво размазывают по стеклу последние опавшие листья вперемежку с первыми снежинками. Влево вправо, туда сюда, оставляя мутные следы на стекле… Вот также и время размазывает по жизни отлетевшие календарные листки моих дней.
Лето! Хочу лето! Солнце и тепло, и море!

Наверное, я заслушалась радио, поэтому и не заметила как ты появился. Ты стоял невдалеке с высоко поднятым воротником пальто, зажав подмышкой папку. Ты появился ровно минута в минуту, именно там и где нам было предназначено увидеться судьбой еще задолго до этого. Ты стоял и пристально всматривался в мою сторону. А я сидела в машине и также пристально всматривалась в твою. И, наверное, через минуту ты бы обязательно подошел и сказал что-нибудь особенное. Ну, например: "Привет!" И я бы ответила:
- Привет!
- Сколько же времени мы не встречались?
- Целую вечность! Мы не встречались с самого ее начала…а может, с самого конца…
- Тогда открывай, поехали домой.
Я молча кивну, улыбнусь и потянусь к дверце…
Да, именно так бы все и было, если бы в этот момент не подошел твой автобус, и ты бы не уехал по своим делам. Если бы, наконец, не загорелся светофор, и я не рванула по своим.
На педаль до отказа… Скорей-скорей домой.

Ведь вечером должен прийти ты, а у меня еще столько дел! Ты приехал. Наконец! Позвонил еще утром, сразу из аэропорта. Разбудил меня своим веселым мальчишеским голосом: "Привет, Малыш! Я прилетел, вечером буду у тебя. Соскучился". "Я тоже" – запоздало шепчу я коротким гудкам. Мы познакомились с тобой почти год назад на какой-то вечеринке. За все это время мы так и не встретились. Звонок. Распахиваю дверь. Ты! Такой высокий и стройный. В руках белые розы. Очень нежные, почти полупрозрачные, с зеленоватыми прожилками. Проходи. Как хорошо ты пахнешь летом, теплым ветром и дождем. Коктейль с шампанским? Да, это как раз то, что надо. Да, можешь остаться. До утра.
Ты пришел в мой дом с первой грозой, уходишь – с первым снегом. Ты слишком молод, слишком красив и слишком в меня влюблен. А я люблю сны и одиночество. И не люблю зиму. Особенно по утрам, когда холодно и темно.
Слегка поеживаясь, кутаясь в халат, стою у окна и наблюдаю как ты уходишь. Еще очень рано, даже нет пяти. Ты (муж.род, ед.число, прошедшее время) уходишь своей легкой, стремительной походкой. Все дальше и дальше. Еще не зная, что уходишь навсегда. Я смотрю вслед, пока причудливый танец снежинок совсем не скрывает тебя от меня. Затем открываю все окна, позволяя ветру вволю метаться по комнатам и забрасывать снегом кровать и скомканные простыни, еще хранившие в своих складках очертания и запах ночи.

Забиться бы куда-нибудь в угол, забыться, сжаться калачиком, поскулить в коленки. Послушать музыку. Поставить чайник. Налить зеленый чай в японский фарфор. Там гейша на дне чашки. Размахнуться и разбить ее к черту об стенку. Собрать веником в совок. Осколки вместе с мусором и душой в ведро.
На улицу! В толпу! Где все вместе. Где ты с ней и она с тобой. Где каждый друг с другом и друг к другу… и лишь мы… лишь кроме нас…

Поддаюсь уговорам подруги, иду вечером в гости. Где шумно и весело, и все надоело. Еду на машине. Опаздываю как всегда, спешу и не смотрю по сторонам. Поэтому замечаю тебя, сидящего в соседней машине, лишь в последний момент. Слишком поздно, чтобы…
Ты не помнишь, в который раз мы разминулись?

Не люблю грязные подъезды, запах мышей и лифт, долго трясущей тебя и кишки прежде, чем открыть двери. На лестничной площадке шумно и накурено. Все живо обсуждают ФСБ и как с ним бороться… Я сразу замечаю тебя. Ты стоишь вполоборота с бутылкой пива. Поворачиваешься ко мне, приветливо улыбаешься и киваешь. Я молча киваю в ответ и проскальзываю мимо. Не хочу сейчас общаться. Хочется чего-нибудь выпить. В квартире еще шумнее. Народу битком. Хорошо знакомые, друзья, бывшие друзья и просто бывшие, полузнакомые и незнакомые совсем. Еда и спиртное на кухне. Прохожу туда. О-ба-на! Вот уж не ожидала тебя здесь встретить! Онемев, смотрю в твои смеющиеся глаза, на твою улыбку с ямочками….
- Вам вина или пива?
- Водки.
Улыбка еще шире… Будем знакомы! Завязывается разговор… Про политику, "Танцы минус", футбол и гладиолусы… На увлекательной беседе про Кутузова и его связь с масонством переходим в комнату. Можно удобнее устроиться на диване… глаза разгораются ярче, твой голос становится бархатным, почти забываю про остальных. Но тут начинаются танцы. Все засуетились, задвигались телами под рваную музыку хауса. Пришла твоя девушка, и я потеряла к тебе интерес.
Потом все решили пить чай. Загремели чашками, стали резать торты, пирожные, шуршать конфетами…

Захотелось домой, в теплую ванную, после укутаться пледом и уткнуться в кошачье, теплое пузо. Недавно, поймала себя на том, что приходя домой, внимательно вглядываюсь в кота, пытаясь не пропустить первые признаки его старости. Вот так котом я отсчитываю свое время.
Чем человек в состоянии пожертвовать ради своей свободы? И каков его предел? Как сказал один из умных: "Чем глубже вы осознаете свою свободу,
тем меньше ею обладаете". Тем менее важной она кажется, - уточнила бы я.

В соседней комнате Лерка, лежа на диване, в н-ный раз поет "Волга, Волга, мать…". У Лерки нет голоса, слуха у нее тоже нет. Зато поет она громко. Поэтому каждый находящийся в квартире хорошо ее слышит и духовно обогащается. Примостившись рядом с Леркой, закрываю глаза и вспоминаю свои сны. Не замечаю, как в дверь позвонили. Вошел Ты. Следом – твоя очередная. Одной рукой она держится за твой плащ, в другой - букет из кленовых листьев и хризантем. В комнате запахло осенним садом. У нее красивые черные глаза, она смотрит на тебя преданно и влюблено, не оставляя тебя ни на секунду одного. Так же вот когда-то на меня смотрел соседский кобель. Становится тошно. Я встаю и иду искать ванную.
Сколько же кругом незнакомого народа! Можно подойти к любому и сказать: "Здравствуй!". И с этого момента начнется наша история. И закончится моя. Я эгоистка. Я не хочу ничего начинать. И продолжать тоже.
В коридоре натыкаюсь на тебя. Твои брови удивленно ползут вверх.
- Ты? Здесь?
Я промолчала. Да и нужен ли был ответ?
- Скажи, ты до сих пор живешь снами, путаешь реальности и теряешься в мирах?
Смотрю внимательно тебе в глаза. Сейчас у меня есть время и возможность это сделать. Я всматриваюсь в них очень внимательно, но ничего не вижу… только пустота. Пу-сто-та.
Я молчу. Про себя, конечно, называю имя адресата, а также некоторые части тела, в адрес которых, я бы посоветовала тебе отправиться, но вслух ничего
так и не произношу. А еще я понимаю, что больше не хочу искать тебя. Стало грустно. Потом легко и радостно, я засмеялась, и от этого очнулась.
Кругом приглушенный свет. Под медленную музыку, парочками, топчутся остатки народа.
Стараясь ни с кем не встретиться взглядом, проскальзываю к выходу, пытаясь удержать неясную мысль, внезапное осознание, понятие чего-то очень простого и важного. Того, что ты ищешь всю жизнь, копаясь в самых глубинах себя и мира, изнашивая в бесконечных скитаниях не одну пару железных сапог
и сгрызая не один медный каравай одиночества.

Оказывается, самое сложное, это понять самое простое. Истина всегда лежит на поверхности, но почему то, чтобы осознать это нам непременно надо достать до самого дна.
Вот так вот, на бесконечном пути к тебе, я совсем на замечала самого главного. И только полностью отказавшись от поисков, я сумела это обрести – я сумела найти себя.

Не спеша, я вышла на улицу. Маленький обычный замусоренный московский дворик.
Человек обладает уникальной способностью всюду, где бы и как бы недолго он не был, оставлять после себя мусор. И только уходя навсегда, человек оставляет после себя время. То время, что в постоянной спешке и беге куда-то, мы недодали близким нам людям, друзьям, любимым… самим себе.
Не спеша, я выхожу на улицу. В маленький, замусоренный, московский дворик. Белыми пушистыми хлопьями с неба кружатся снежинки. Я запрокидываю голову и широко раскидываю в стороны руки. Впервые в жизни мне никуда не надо спешить. Я, наконец, пришла. Замерев от счастья, сквозь полуприкрытые веки, наблюдаю кружение снежинок: они то плавно опускаются вниз, то взлетают снова вверх, оседают на губах, глазах и лбу. Так, замерев, я все стою и стою, пока сама не теряюсь среди них и, подчиняясь безмолвному ритму, кружусь вместе с ними все куда-то, куда-то… все вверх и вверх… к звездам… к звездам.

КК. в один из осенних вечеров от нечего делать.