История начинающего педофила или Лолита наоборот.

Мне всегда нравились брюнеты. Желательно старше меня. Так уж повелось, что при мысли о том, что я могу влюбиться в своего ровесника или кого-то младше себя, меня бросало в дрожь, на ум приходило «Девченка, девченочка, темные ночи...», неумелые слюнявые поцелуи, юношеские прыщи и куча других страшных видений. Свою подругу, которая вдруг стала заглядываться на мальчиков явно младше себя, я перестала понимать и снисходительно относилась к её слабости, мотивируя это наличием врожденной эксцентричности.

Так всё и было до тех пор, пока я не приехала в Норвегию. Очевидно, смена климата, стиля и ритма жизни существенно подорвала мои моральные устои. История моей деградации началась несколько месяцев спустя, когда я словила себя на мысли о том, что мне понравился блондин (!) на улице. Но тогда мне было лень обдумывать последствия моего неожиданного пристрастия и я, как Скарлетт, обещала себе подумать об этом завтра. Завтра принесло новые события, встречи и проблема блондинов была отложена «на потом».

Судьба со всей присущей ей иронией шандарахнула меня по голове, когда спустя пару недель на вечеринке я стала откровенно флиртовать с очередным Блондином, мотивируя самой себе это тем, что он выглядит как маленький симпатичненький херувимчик. Алкогольные пары явно мешали мне разглядеть все тревожные признаки наступающей болезни. Флирт явно удался и я считала, что вечеринка прошла блестяще, пока не поняла, что не могу избавиться от мысли о Блондине. Через неделю я уже разрабатывала план охмурения невинной белокурой жертвы, восхищаясь своим коварством и циничностью. К слову сказать, жертва охмурилась легко и без принуждения, что дало мне дополнительный повод восхищаться собой. Вот тут-то судьба преподнесла мне очередной сюрприз: Блондин оказался на полтора года младше меня. От неожиданности данного открытия я напилась. Когда на следующий день, протрезвев, я оценила ситуацию, мне захотелось напиться еще больше. Всю следующую неделю меня то лихорадило, то бросало в жар, а в перерывах я мечтала о длинных светлых ресницах, белокуром чубчике и крепком молодом теле моего мальчика (фу, пакость какая...). Итак, болезнь явно прогрессировала, моя подруга сочувствовала и давала советы «бывалого», я же после пятилетнего перерыва опять начала курить.

Все лето я провела в полубредовом состоянии с краткими перерывами на походы в клубы и на дискотеки по выходным. Встречи с Блондином пришлось ограничивать, так как я с ужасом осознала, что начинаю заглядываться на его младшего брата. Блондин разлуку переносил стоически, что только добавило нежности в мое отношение к нему и ко всей мужской части его семьи соответственно.

Около месяца назад на пляже белокурый мальчик лет пятнадцати с откровенным восхищением посмотрел на меня, я ответила ему ободряющей улыбкой. Весь день мне в голову приходили мысли о гладкой коже на его лице. Наверное, он еще не пробовал пользоваться бритвой... На следующий день я лежу на том же месте, через час он приезжает на велосипеде, видит меня, улыбается, приветственно машет рукой. Машу ему в ответ, улыбаюсь, все мысли в моей голове - только о том, что я опасна для общества. Больше на этом пляже не появляюсь.

Следующие несколько недель посвящаю Блондину, решив, что уж лучше обойтись без криминала. Встречаемся на нейтральной территории, в гости к нему не соглашаюсь идти ни в какую. Ведь мне стоило большого труда избавиться от мыслей о его брате.

Несколько дней назад опять сорвалась. Загляделась на молодого белокурого парня, хорошо что этот хоть совершеннолетний. Все равно моложе меня лет на пять. Целый день посвящаю борьбе с мыслями о нем. Победила. Опять снится мой мальчик, крепкое молодое тело....

Сегодня в автобусе передо мной сидит школьник лет пятнадцати. Светлые, чуть выгоревшие на солнце волосы, гладкая нежная кожа, чуть вздернутый носик. С трудом сдерживаю себя от того, чтобы наклониться к его загорелому маленькому ушку и начать шептать непристойности. Выхожу на две остановки раньше, потому что сдерживать себя становится очень трудно.

Я опасна. Я больна. Я опасна и больна.