РОССИЙСКАЯ НЕВОЕННАЯ БАЗА

Москва считает, что Норвегия вытесняет Россию со Шпицбергена. Норвежцы заявляют, что они всего лишь защищают экологию. Сможем ли мы удержаться в норвежской Арктике?Ничейный архипелаг Архипелаг Шпицберген (он же - у архангельских поморов - Грумант, он же - в Норвегии - Свальбард) обладает уникальным статусом. В эпоху классического колониализма - до начала XX века - эта земля вообще никому не была нужна. Лед да тундра - много ли с таких островов возьмешь? Но в начале новейшей истории на Шпицбергене нашли уголь, и на архипелаг стали претендовать все, кому не лень - угольные шахты начали строиться американцами, англичанами, шведами... Возникла проблема - а кто же все-таки владеет островами?

В 1920 году в Париже был заключен Договор о Свальбарде/Шпицбергене, сделавший архипелаг, как сейчас бы сказали, "свободной экономической зоной". Соглашение отдавало суверенитет над островами Королевству Норвегия, но все остальные участники договора получали равные права на хозяйственную деятельность на архипелаге.

При этом договор был действительно уникален. Во-первых, он был открыт для присоединения, любая страна при желании могла его подписать и рыть там шахты или ловить рыбу в прибрежной акватории.

Во-вторых, уже во второй статье договора Норвегии давалось право охранять флору и фауну. Этот пункт появился в эпоху, когда еще никто и не знал, что такое "экология", а природа повсеместно считалась "не храмом, а мастерской"!

В-третьих, Свальбард был демилитаризован, дабы, по-видимому, конкурентные войны за уголь проходили без использования линкоров и пушек. В общем, это был один из первых международных договоров, составленных не с позиции силы, а исходя из принципов доброй воли.

Постепенно к договору присоединялись другие страны. Одни соблазнялись свободным углем, другие - как, к примеру, Доминиканская Республика или княжество Монако - на всякий случай. СССР подписал договор лишь в 1935 году, но сразу стал едва ли не самым активным его участником: мы основали государственный трест "Арктикуголь" и открыли шахту с родным нам названием "Грумант". Позднее "Грумант" закрыли, но появились другие добывающие поселки - "Баренцбург" и "Пирамида".

Впрочем, вскоре выяснилось, что Шпицберген вовсе не такой лакомый кусочек. Север есть север, и уголек оказался дорог. Постепенно большинство участников договора потеряли к шпицбергенским шахтам всякий экономический интерес. К 90-м годам прошлого века на архипелаге остались только "Арктикуголь" и норвежские угледобытчики. Причем и те, и другие присутствовали там, по большей части, не по соображениям экономической выгоды, а реализовывали геополитические стратегии своих стран.

Сейчас Россия и Норвегия - две наиболее активные силы, действующие в арктическом регионе. Мы постоянно ссоримся по поводу мест и квот ловли рыбы. Только в мае этого года норвежцы арестовали два российских рыболовецких судна за нарушение правил промысла. Кроме того, наши страны до сих пор окончательно не урегулировали вопрос раздела полярных владений. Шпицберген - это еще один камень преткновения, возможно, наиболее крупный.

Российское экономическое присутствие на Свальбарде - это сейчас некий символ того, что мы имеем в этом арктическом секторе свои интересы. Другими словами, Баренцбург - это наша "невоенная база". Этот факт особенно важен, если вспомнить, что тихая Норвегия является членом НАТО. Наличие свободного от вооружений Шпицбергена выглядит некоторой гарантией того, что Атлантический блок не может использовать его в военных целях. Выгоды же от добычи угля нам никакой - одни убытки. Из-за этого, в частности, в 1998 году был закрыт рудник "Пирамида". В Баренцбурге уголь еще добывается, но, похоже, при нынешней экономической ситуации в стране России это содержание "Арктикугля" - удовольствие слишком дорогое. Тем более, что норвежцы решили всерьез взяться за экологию.

Холодная экологическая война

5 июня стортинг - норвежский парламент - рассмотрел новый законопроект об экологическом регулировании ситуации на архипелаге Свальбард. Охраной арктической природы Осло занимался и раньше: большая часть тундровой территории Шпицбергена объявлена заповедниками и национальными парками, некоторые районы акватории закрыты для рыболовецких судов. Новый закон сделает экологические нормы еще более строгими - настолько, что наш МИД счел его нарушающим старый парижский Договор о Свальбарде. Более того, 6 июня заместитель министра иностранных дел РФ Александр Авдеев объявил, что Норвегия "желает объявить чуть ли не заповедниками те местности, где наши шахтеры добывают уголь либо собираются его добывать" и "заставляет нас таким образом уходить с острова".

Конечно, норвежцев понять вполне можно: они действительно всерьез озабочены экологическими проблемами. Тем более, что арктическая природа хоть и сурова, но крайне ранима. Например, поврежденный гусеничным транспортом почвенный слой тундры восстанавливается не один десяток лет. Посему к Арктике надо относится бережно. С другой стороны, экологические идеологи часто забывают о том, что люди тоже относятся к живой природе, и об их интересах забывать не стоит. В частности, новый норвежский закон запрещает местным жителям перемещаться по архипелагу на вездеходах-скутерах, а они являются фактически единственным транспортом на Шпицбергене. Неудобно, но, по мнению стортинга, спокойная жизнь белых медведей важнее удобства островитян.

Претензии России к экологической политике Норвегии сейчас касаются "различий в интерпретации договора о Шпицбергене". Москва считает, что новые ограничения противоречат "правам" участников договора на осуществление хозяйственной деятельности. Осло же полагает, что, если у Норвегии есть обязанности по охране флоры и фауны, то она может защищать их, как ей угодно. Главное - дать всем заинтересованным сторонам равные права. Или в равной степени эти права ограничить. Логика в своем роде железная, не подкопаешься. И норвежцев, естественно, совершенно не волнует, что "Арктикуголь" - неприбыльный символ российского присутствия - станет обходиться России еще дороже. Не можете окупиться - так вас тут никто силком не держит, без вас медведям только вольготней будет.

Понятно, что уходить со Шпицбергена России совсем не хочется. Но и оставить все, как было, тоже нельзя - дороговато. Остается только искать возможности для иной, более прибыльной деятельности. Кстати, можно попытаться взять пример с тех же норвежцев. Они понемногу прикрывают свою угледобычу и пытаются развивать на архипелаге туризм. В заповедниках архипелага осталась практически нетронутая дикая природа со всеми арктическими красотами. Правда, сафари на белого медведя запрещены, но привлечь охочих до экзотики туристов можно и без этого. В конце концов, суровые Хибины на Кольском полуострове или Финляндия давно стали популярным местом отдыха. Шпицберген мог бы стать не менее модным "арктическим курортом".

VestiRu